Московско-Сибирский тракт

12 (22 ноября) 1689 вышел царский указ об учреждении пути, соединяющего Центральную Россию с Сибирью, однако обустройство тракта началось только в 1730 г. и было закончено в середине XIX века, до этого из-за отсутствия дорог в основном использовались речные пути.
Сибирский тракт был самой длинной в мире сухопутной дорогой, но при всей своей длине это был наиболее короткий путь, связавший восточные окраины Российского государства с центром. По тракту шёл весь поток торговых перевозок из России в Сибирь, Китай и обратно. Сибирский тракт проходил из Москвы через Муром, Козьмодемьянск, Казань, Осу, Пермь, Кунгур, Екатеринбург, Тюмень, Тобольск, Тару, Каинск, Колывань, Томск, Енисейск, Иркутск, Верхнеудинск, Нерчинск до Кяхты (на границе с Китаем). В начале XIX века путь тракта изменился на более южный: от Тюмени он шёл через Ялуторовск, Ишим, Омск, Томск, Ачинск и Красноярск до Иркутска и далее как ранее. Кроме торговых перевозок проезжали люди разного чина и звания, от этапа к этапу пешком передвигались партии ссыльных.

Сибирский тракт возник не сразу. До Ермака никаких наезженных путей в Сибирь не существовало. Сношения новгородцев с Сибирью, их походы в Юргy и за «самоядь» пролегали, в основном, по воде и разным волокам. С конца ХVI века от Москвы в Сибирь путь пролёг несколько южнее — через Вологду, Великий Устюг на Соликамск и Чердынь. От Соликамска двигались вверх по притокам Камы до реки Тавды, оттуда спускались к Тобольску. Доpoгa эта была «слишком длинна и окольна». В конце ХVI века были предприняты попытки нового, более короткого пути, для чего в Сибирь направлялись специальные люди — «сыщики». Более удобный путь был открыт в 1597 г. Лучшее направление предложил промышленный человек Артемий Бабинов. Бабиновский путь шел от Соликамска через Верхотурье и Тюмень, далее до Тобольска — летом по рекам Туре и Тоболу, зимой через Ирбит и Туринск и по льду названных рек. Этот путь был корочe на 2 тыс. верст. B I598 г. после постройки Верхотурского острога эта дорога была объявлена правительственным трактом.

Места, через которые прокладывались первые сухопутные пути, вероятно, менялись и зависели от времени года и погоды. Со временем проложенные пути становились постоянными проселочными дорогами.
Точную дату начала строительства Сибирского тракта назвать невозможно, поскольку отдельные его участки возводились и осваивались в разное время. Создание тракта, несомненно, связано с развитием в Российской империи почтовой связи. В первой половине ХVIIIв. правительством был издан ряд указов об организации почт в Европейской части (1720) и в Сибири (1724, 1731). Однако, на основании данных указов почтовое сообщение в России не было организовано. В 1733 г. Сенат издаёт новый указ об организации перевозки почты между Москвой и Тобольском 2 раза в месяц, от Тобольска до Енисейска и Иркутска — I раз в месяц, а оттуда до Охотска и Камчатки — I раз в два месяца. Выполнение этого указа было возложено на руководителя Второй Камчатской экспедиции Витуса Беринга.
Направляясь в экспедицию, он имел дополнительное поручение по налаживанию почтового тракта в Сибири — он обязан был по мере движения на Восток назначать станы, от которого и до которого места возить зимою и летом почту. Помощниками Беринга в этом деле были геодезисты Плаутин и Баскаков. По их распоряжению были заложены и поставлены верстовые столбы.

К 1735 году первый правительственный тракт, пролегавший от Верхотурья, был выпрямлен и значительно укорочен. Теперь по Европейской части России он стал проходить через Владимир (раньше — через Вологду), затем Казань, Пермь, Кунгур, Екатеренбург, далее Тюмень (Верхотурье оставалось в стороне), Тобольск, Тару, Каинск, Томск, Красноярск, Нижнеудинск, Иркутск, Верхнеуденск, Якутск, Охотск, Верхнекамчатск, Петропавловский порт. Общая протяжённость тракта от Москвы составляла 12687 с четвертью верст.
Как уже отмечалось, тракт в Сибири составлялся из ряда сухопутных дорог, самой старой из которых была дорога до Тобольска. Участок Тюмень — Тобольск был промерен и обеспечен ямщиками с 1601 года, позже получил почтовые станции, Тобольско-Тарский участок к 1745 году имел уже 20 почтовых станций. Далее на восток от Тары до Томска шёл участок, который в начале 40-х годов ХVIII в. был снабжён верстовыми столбами, а в 1761 году получил название тракта.
Томско-Красноярский и Красноярско-Иркутский участки возникли между 1726 и I731 годами, проведение их стало возможно после установления безопасности этих местах в связи с откочёвкой на юг енисейских кыргызов, частичной заселённостью данных мест русскими крестьянами. Самые восточные участки Иркутск-Beрхнеудинск и Верхнеудинск-Нерчинск, а также путь на Кяхту долгое время были обеспечены лишь редкими зимовьями и частично оставались верховыми тропами. Со временем Московский тракт стал приспосабливаться к изменившемуся распределению экономических центров. Так, к началу XIX века упало значение Тобольска. Главным городом Западной Сибири становится Омск. В связи с этим тракт направляется к югу, совершенно сгладив свой прежний северный изгиб. В XIX в. Сибирский тракт состоял из двух ветвей: одна выходила из Южного Урала (Оренбург, Омск, Beрхнеуральск), другая шла от северо-востока России через Пермь — Екатеринбург, соединяясь около Омска в одну дорогу, которая проходила по старому участку на Томск и далее.

Устройство Сибирского тракта регламентировалось рядом правительственных документов. Так, в 1748 г. Сибирская канцелярия направила в Томск и Тару указ с требованием

на тех дорогах, где больше проезжают всякого звания люди по нужнейшим делам, построить станции и зимовья, на каждом из коих должно находиться по 4 хороших лошадей.

В 1822 г. был принят указ о содержании сухопутных сообщений в Сибири. В уставе указывалось, что «дорога должна быть середине возвышена до 2-х футов», мосты, имеющие длину более 20-ти саженей, должны быть не уже 3-х сажен», верстовые столбы ставятся при въезде в селения, где будут почтовые станции при почтовых домах», «шлагбаумы устанавливаются на мостах, где учреждён денежный сбор с проходящих обозов» , «на столбах прибивается табличка с указанием перевозной таксы».

В 1862 — 63 гг. Главным управлением путей сообщения был принят ряд циркуляров, в которых говорилось об устройстве трактов.
В одном из таких документов было сказано:

Для приведения дорог в удобные к проезду состояния полезно:
Придавать дорогам сим по их ширине поперечную профиль с возвышением середины дороги над общим её уровнем, и на этой возвышенной средней полосе устроить проезжую часть выпуклою поверхностью от середины к краям. Дабы вода могла свободно в обе стороны стекать.
Обратить особое внимание на улучшение этой возвышенной средней проезжей части, которую, смотря по надобностям местным, укрепить на ширине до 3-х саженей способом, наиболее соответствующем почве, например, в песчаном грунте вереском, ельником и глиной, в болотистых местах фашинником и, наконец, сверху песком, гравием или камнем.
Необходимо обратить внимание на должное содержание в исправности и боковых продольных канав, а ровно и на отвод воды в них».

В дополнении к этому циркуляру говорилось:

Если дороги имеют ширину от 10 до 15 сажен, то углубить существующие боковые канавы для свободного стока воды к пересекающим дорогу рекам, ручьям и оврагам или отвести воду в сторону. В местах, где было большое следование пешеходов, устраивать по внешней стороне за канавами для пешеходов валики, которых ширина может изменяться по количеству добытой из канав земли, самой дороге nридавать выпуклость с подъёмом по середине от 1/35 до 1/45 все ширины посредством срывки земли ближе к канавам и насыпи её по средней части дороги. Затем в местах, где бывает прогон скота, следует назначить для этих целей с боку дороги особую полосу шириной в шесть саженей. Ширина проезда при сухом и твердом грунте — 5 саж., при мягком и глинистом и чернозёме — 10 саж.. По низким и болотистым местам дорога должна возвышаться в виде полотна на фашинах и потом засыпаться сухой землей. Ширина мостов, плотин, гатей — 4 саженей. Ширина канав на твёрдом грунте 1,5 — 2 арш., на мягком — 3-4 арш., по болотам от 2 до 2,5 саж.

Таким образом, трактовая дорога представляла собой широкую накатанную грунтовую дорогу, возвышенную в середине и с канавами по обе стороны для отвода воды. Вдоль тракта вкапывались трёхметровые верстовые столбы. Они устанавливались через каждую версту, при почтовых станциях, селениях и мостах.

Обустройство тракта вызвало к жизни новый тип планировки населённых пунктов — притрактовую застройку. Деревни и сёла, расположенные у тракта, имели двустороннюю застройку по обеим сторонам дороги и большую протяжённость. Их окраины отставали от центра на расстояние 1 — 2 км. Для создания большей компактности протяжённой улицы избы ставились обычно узкой стороной к дороге. Таким образом, на улицу выходили только торцы изб, амбаров и ворота. Центральная часть около церкви обычно расширялась за счёт дополнительных улиц, идущих параллельно тракту. Строительство Сибирского тракта способствовало дальнейшему заселению Сибири и явилось причиной создания большинства притрактовых населённых пунктов. Дорога строилась методами принудительной правительственной колонизации. На Сибирский тракт переселяли ямщиков из европейских регионов России, здесь же селили ссыльных, помещичьих крестьян, сданных в зачёт рекрутов, обживали эти места и вольные переселенцы из России, других районов Сибири. В ХVIII в. Сибирская канцелярия предлагала воеводам привлекать для переселения на тракт крестьян и разночинцев. По мере развития тракта рос и приток к нему переселенцев. Постепенно он стал линией наибольшей густоты сибирского населения.
За 50 лет существования Московского тракта географическое размещение крестьянства в Томской губернии дало следующие цифры: в 1808 г. в притрактовой зоне проживало 236О9 переселенцев и 31080 старожилов, в 1817 соответственно 40I3I и 25871 человек.
Переселенцы на тракт на два года освобождались от всех noвинностей, кроме подушной подати за то, что на них возлагалась перевозка курьеров и чиновников по службе.
На крестьян притрактовых сёл и деревень после окончательного устройства тракта и заселения, кроме непосредственного его обслуживания, правительством были возложены дополнительные повинности, связанные с содержанием дороги, мостов, переправ, провозки воинских команд и прочее. Подсчитано, что натуральные и денежные повинности сибирских крестьян в 40 раз превышали расходы крестьян в Российских губерниях.

Почтовое сообщение на тракте

Как уже упоминалось, организация государственной почтовой службы и почтового сообщения послужили одной из причин основания и устройства Московско-Сибирского тракта. Его строительство достаточно быстро оправдало ожидания правительства. Если в 1724 г. почта из Москвы в Тобольск доставлялась один раз в месяц, то в 1734 г. уже еженедельно, а в 1754 г. — 2 раза в неделю. На развитие почтовых сообщений на Руси отчасти имело влияние многолетнее господство татар, которые еще в Азии устанавливали для гонцов и послов особые станы, куда окрестные жители должны были доставлять лошадей и продовольствие. Слова, «ям» и «ямщик»- татарские, первое — от «дзям» — дорога, второе — от «чи» — проводник. В России в ямщики шли «охочие люди», селившиеся слободами, зачисляемые в разряд служилых людей. На Сибирском тракте ямщики размещались лишь на западном участке (до Тюмени), остальные участки тракта обслуживали крестьяне.
В 1742 г. все податное население было разделено на ямские сотни, которые своими силами содержали зимовья, почтовые станции и должны были на своих лошадях «правит курьеров и прочих персон».
В 1824-25 гг. была предпринята попытка содержать почтовые станции за счёт денежного сбора в земскую повинность посредством подрядчиков. Но это начинание себя не оправдало.
И с 1826 г. ямская повинность снова «исправлялась натурою». В распоряжении Генерала-губернатора Западной Сибири указывалось на то, что «каждая волость и селение и каждый поселянин должны знать, где им, сколько, каким числом уравнительно одному перед другим по очередям без отягощения можно было обывательскую почтовую гоньбу содержать, также и побочных от трактовых путей селения: сколько всегда, и тоже поочередно, в готовность к проезду волостных и земских чиновников и прочих чинов, иметь лошадей.
Для этого в каждой канцелярии составить расписание… Надобно расписать на каждый станец ям, какое селение, в какую волость должно сколько выставлять обывательских лошадей». Так же предписывалось на Сибирском вновь тракте содержать I лошадь 30-ти душам (там же). Таким образом, например, на участке от Барнаула до Томска и далее по Сибирскому тракту до ст. Тырышкина для содержания 510 лошадей в расписание было назначено 45900 душ. На всём протяжении тракта через 25-30 вёрст были возведены так называемые «ямы» (почтовые станции) с домами для отдыха проезжающих, с амбарами, сеновалами и помещением для ящиков.

Американский исследователь Дж.Кеннан, путешествующий по Сибири в 60-80-х гг.XIX в. писал:

Пожалуй в целом мире не найдется другого так хорошо и широко организованного способ доставки пассажиров на лошадях, как казённая почта в России. Вся империя покрыта сетью почтовых дорог. Вы можете уложить свои чемоданы в Ниж.Новгороде, взять из почтовой конторы пoдорожную и можете ехать в Петропавловскую Камчатку с полной уверенностью, что на всём пути вас будут ждать лошади, олени, собаки, готовые везти вас день и ночь к месту вашего назначения.

Организация дорожных и почтовых перевозок в России отличалась от Западно-Европейской, где почтовая карета- дилижанс выходила постоянно из определенного места в определенный час. В России же перевозка почты не совпадала с nepeвозкой пассажиров.

Пошлите свою подорожную на ближайшую почтовую станцию и через час вы будете, ехать со скоростью 10 верст в час, находя на каждой станции свежую смену лошадей.

Итак, каждый, желавший ехать на почтовых лошадях, должен был испросить подорожную на месте своего проживания. При получении лошадей дополнительно взимались «прогонные». Существовали специально утверждённые для всех почтовых трактов «Правила для проезжающих на почтовых лошадях». Правила регламентировали таксу, устанавливали количество выдаваемых лошадей и излагали правила продвижения по тракту.На каждой станции станционные смотрители вели станционную книгу, в которую записывались следующие данные: время прибытия проезжающего; кому, куда, откуда следующему, сколько отпущено лощадей и с каким ямщиком; через сколько часов лошадь должна возвратиться на станцию.

Правилами устанавливалось, что в почтовую кибитку запрягают по 2 лошади, а в дорожную коляску до 6. Там же указывалось, что

при съезде на станции разных проезжающих, отправляются прежде те, кои едут по казённой надобности, если же в одно время съехавшиеся следуют по казённой надобности, то из них получают почтовых лошадей прежде те, которые следуют по Высочайшему повелению; из многих же преимущество в скорейшем получении лошадей предоставляется тем, кои прежде прибыли на станцию.

Регламентировалась и скорость движения по тракту. Она устанавливалась в 12 верст в час по шоссе, а по обыкновенной дороге в летнее и зимнее время не менее 10 верст в час, осенью и весной 8 верст. Правила предписывали заведующим станциями немедленно исполнять все правильные требования проезжающего, не позволять себе ни малейшей грубости. В случае неисполнения этого проезжающий мог написать жалобу в установленную для этого книгу. Жалобная книга, как и книга для записывания выходящих в гон лошадей, припечатывалась к столу или стене в комнате для проезжающих, чтобы её можно было видеть и невозможно «было для утайки от проезжающих класть в ящик стола». Записанная проезжающими жалоба, согласно правил, должна быть рассмотрена не позже месячного срока. На каждой станции проезжающие могли купить молоко, яиц, «простую горячую пищу», пользоваться самоваром и необходимой посудой по таксе.

По внешнему виду почтовая станция мало чем отличалась от большой деревенской избы. В ней обычно имелось два помещения, комната для проезжающих и комната для ямщиков. Во дворе непременно располагались конюшня, сеновал и амбар. Правительсво стремилось развить в стране вольную почту, заключавшуюся в том, что содержание заведённых за счёт правительства или земских сумм зданий почтовых станций отдаётся желающим принять на себя обязанности содержать определённое количество лошадей и экипажей. Однако большинство вольных ямщиков принимали проезжающих в своих избах и конкурировали с казённой почтой, поставляя вольных или обывательских лошадей для доставки пассажиров из одной деревни в другую. «А так как этих лошадей лучше кормили и содержали, чем казённых на почтовых станциях, то нередко проезжающим было выгоднее брать их. И ямщики, подъезжая к деревне, нередко спрашивали: «Куда везти — на станцию или к «дружку».

Кандальный путь

Кроме казённых почтовых станций на всём протяжении Сибирского тракта на расстоянии 25-40 вёрст друг от друга были поставлены этапы. Впервые они появляются в 20-х гг.XIX в., хотя этапное переселение в Сибирь началось еще в ХУI в.. По административной реформе путь следования арестантских партий делился на 61 этап. Как известно, первоначальная ссылка в Сибирь не знала каторги. Самые ужасные преступники, раз они были помилованы от смертной казни, ссылались в сибирские остроги, где их приписывали в пашенные крестьяне наравне с безвинными переселенцами, водворёнными там же по государственной надобности. Ссыльного отличали только клейма и законные увечья — рваные ноздри, обрезанные уши и проч.
С 1679 г. официально было повелено ссылать в Сибирь уголовных (а в последствии и политических) преступников на каторжные работы. Каторжники, как мужчины, так и женщины, закованные в кандалы, конвоируемые солдатами, нестройными рядами двигались по тракту. Впереди на конях — 3-4 казака, затем телеги со старцами, больными и детьми. За час такая партия продвигалась на 3-4 версты, за месяц должна была проходить около 500 вёрст. На полпути между этапами были построена полуэтапы для ночёвок. Сибирские полуэтапы представляли собой огороженное место 100 Футов длиной и 50-75 футов шириной, внутри которого располагались 2-3 низеньких одноэтажных деревянных здания. В одном помещении размещались на ночь офицеры, в другом — солдаты, в третьем, самом большом — арестанты. В нём имелось 3-4 камеры с печами и двумя рядами нар из досок. Этапы различались размерами и расположением зданий. Этапные здания были больше и располагались в обширном дворе, в котором, в отличие от полуэтапа, имелись дополнительные хозяйственные постройки. Расположенные вдоль тракта этапные постройки окрашивалисъ в грязно-желтый цвет.

При первой транспортировке «доставщики» сдавали товар зажиточным крестьянам — «подрядчикам», которые брали на себя перевозку партий в 40-60 подвод. «Подрядчики» доставляли в обоз лишь половину, или даже меньше лошадей, а остальное количество их приходилось на долю «связочников». Каждый «связочник» имел до 5-6 лошадей. Кроме того, для присмотра за лошадьми нанимались рабочие — 1 человек на 5 лошадей.При безконном извозе подрядчик, берущий на себя перевоз товара, не имел собственных лошадей, а только сани и телеги. Погрузив товар, он вёз его на перекладных, запрягая на каждой упряжке новых лошадей, принадлежавших местным крестьянам и следующих под их управлением. Главную массу лиц, участвующих в таком извозе, составляли «связочники», т.е. извозчики, идущие каждый со своими лошадьми. Самый бойкий и бывалый из связочников обычно нёс обязанности «объездного». Часто он не имел своего воза, а объезжал обоз на самом лучшем коне в лёгкой кошеве. Он же рассчитывался за всех на постоялом дворе. Ямщики в обозе следили, чтобы их лошади выглядели не хуже других — чистили скребницей, тёрли, разбирали гриву, всегда подвязывали хвост. Считалось плохим тонон, если лошадь в обозе шла с распущенным хвостом.
Существовал особый обозный обычай ухода за лошадьми в период извоза. Так, например, грузы из Томска в Иркутск доставлялись в 20-17дней. Вес клади на возу мог составлять от 18 до 25 пудов. Быстрота передвижения обеспечивалась тем, что на кормление лошади не требовалось особого времени. На постоялых дворах лошадей только поили и ставили на отдых, а кормили во время пути.К каждому возу была приделана кормушка с сеном, овсом и снегом — зимой, а летом корм смачивали водой. Лошади, идущие сзади, питались во время пути. До отхода обоза лошадей тщательно откармливали дней десять, в первый же день пути их не кормили, на второй остановке давали примерно 3 кг овса и глоток воды. На последующих остановках выдача овса и воды увеличивалась до такого количества, какое лошадь могла принять, и, наконец, она получала возможность есть и пить сколько угодно. Крестьяне считали, что без такой выдержкив обозе лошади потеряет силы и не сможет их восстановить. При уходе в дальний извоз крестьяне брали с собой маленькие часовенки, которые ставились на передней подводе обоза. Укрепляли часовенки на столбиках, выточенных из дерева и раскрашенных красками (зелёной, синей, красной). Внутри под крышкой помещались маленькое распятие, икона Божьей Матери или чтимого святого. Сверху на крыше имелся крест, под ним колокольчик размерами немногим больше напёрстка.

Сообщения по сухопутным трактам Сибири.

Независимо от прогонов и других платежей, поступающих в пользу почтосодержателей, установлен временно особый сбор в казну в размере 10 коп. за перегон с каждой отпускаемой почтовой лошади, со взиманием этого сбора при самом отпуске лошадей во всех почтовых станциях с проезжающих по казенной и по частной надобности, а равно — с отправителей, на почтовых лошадях, всякого рода экипажей (дилижансов, карет, омнибусов и т.п. ) В удостоверение количества взысканных сборов проезжающим и отправителям экипажей на каждой станции выдаются квитанции, на обороте коих напечатаны правила о порядке взимания сборов и обжалования действий заведующих конными почтовыми станциями. При этом, одновременно с введением означенного сбора, отменены действовавшие ранее правила о подорожных, требование которых в Азиатской России прекращается в губерниях Тобольской и Томской, а также в Иркутском, Туркестанском и Приамурском генерал-губернаторствах.

При ближнем извозе на небольшое расстояние от 100 до 200 вёрст возчики получали расчёт не с пуда, как при дальнем, а за быстроту доставки и количество вёрст. Безконный извоз был доступен огромной массе населения, в нём могли участвовать и крестьяне, имевшие одну лошадь. Для двулошадных он составлял один из важных источников благосостояния. Недаром в притрактовых деревнях бытовала поговорка: «Держись правой рукой за соху, а левой — за бич». И всё же подсобные промыслы у крестьян подгородних и притрактовых деревень приносят прямые выгоды только уже вполне разбогатевшим крестьянам, особенно многосемейным. Одиночки и малоконные этих источников не имеют. Большей частью крестьяне смотрели на извоз, как на возможное прокормить себя и лошадей в дороге, не затрагивая запасов, приготовленных на зиму. Отсутствие в течение нескольких месяцев зимой давало возможность прокормить рабочих лошадей до лета при случае и реализовать излишки сена на рынке. Недаром крестьяне занимались извозом в основном в осенне-зимнее время, когда заканчивались полевые работы. Летом же, несмотря на увеличение цен за доставку грузов, желающих идти в извоз было мало. Ещё одним важным занятием населения притрактовых сел было «дворничествоо» — содержание постоялых дворов. В обязанности «дворника» вменялось: дать в своей ограде помещение воза лошадям, а также возчикам, которых необходимо было накормить и отпустить им для прокорма скота нужное количество овса и сена. Содержать постоялый двор было под силу лишь зажиточной части крестьянского притрактового населения. Помимо вольных промыслов — гоньбы и извоза, непосредственно с трактом были связаны и государственные повинности крестьян. Прежде всего это дорожная повинность. Изначально она была натуральной, а в начале 20 гг. XIX в. дорожную повинность пытались заменить денежными сборами (в денежных исчислениях составила 1/4 часть земских повинностей), но натуральная повинность была более эффективной и поэтому вновь возобладала. В «Уставе путей Сообщения» отмечалось, что по Западной Сибири содержание мостов, дорог и перевозов «обратить в личную повинность крестьян, употребляя их к сему в свободное от полевых работ время и никогда не подряжая более пятой части тяглых душ, а отдалённым крестьянам и инородцам, «ведущим кочевой образ жизни совсем не входить в раскладку». На каждом участке стана избирался становой староста, который обязан был наблюдать за работами, распределять занятия. Каждую весну сельский староста должен был при участии понятых осмотреть свой участок и составить акт о всех необходимых починках, который представлялся волостным старшинам. К этому времени волостным правлением составлялись списки «могущих душ по волости», подлежащих отбыванию дорожной повинности. Работник должен был отработать на тракте до 30 дней, в основном в июне. Многие исследователи отмечали, что дорожную повинность отбывали наиболее неимущие крестьяне. Запасливые крестьяне, очередь которых наступала к весне, подыскивали себе желающих взять их душу за известную плату.

О Сибирском тракте Николай Михайлович Ядринцев писал в 1880-х гг.:

Состояние дорог в Западной Сибири крайне неудовлетворительно. Местами дорога представляет вид… пашни, изрезанной продольными бороздами… приходится то подскакивать и биться теменем о верх тарантаса, то качаться из стороны в сторону… Станцию верст в тридцать приходится ехать часов 7-8.

Дорога по степной части Западной Сибири признавалась всеми авторами терпимой, ведь в случае необходимости, её можно было просто объехать по полю: «Дорога раздваивается, растраивается и часто с одного её конца до другого… версты две или около» (П.И. Небольсин).
От Томска на восток тракт, проходивший уже по холмистой местности, снова повергал путешественников в отчаянье. «Я не видел в своей жизни худшей дороги» (Дж. Кеннан.), «самая… безобразная дорога во всем свете» (А.П. Чехов.), — единодушны в оценке и американский журналист Джордж Кеннан в 1885 г., и Антон Павлович Чехов — в 1890 г.
К концу XIX в., когда Европа покрывалась сетью железных дорог, езда по Сибирскому тракту выглядела почти анахронизмом, вызывала больше нареканий, тем более что и число проезжающих значительно увеличилось. Но и тогда некоторые её стороны даже у бывалых людей вызывали восхищение: всё-таки, несмотря на сбои, значительная надёжность сообщения, дешевизна, скорость — и всё это на протяжении тысяч вёрст.

Московско-Сибирский тракт оставался основной транспортной артерией, соединявший Западные губернии России с Сибирью и Дальним Востоком до момента открытия Транссибирской магистрали во второй половине 90-х гг. XIX века. В частности, Западно-Сибирский участок (Челябинск — Новониколаевск — Красноярск) был открыт в 1896 г. С этого времени основной объём перевозок (почтовых, торговых, пассажирских) приходился уже на железную дорогу, а Московско-Сибирский тракт постепенно превратился в дорогу местного значения.
Примерно в 50 км южнее Колывани был сооружён железнодорожный мост, возле нового моста начал стремительно развиваться Новониколаевск (теперь Новосибирск). И Колывань, некогда важнейший узел на Московско-Сибирском тракте, оказавшись в стороне от транзитных путей, теряет своё былое значение как узел коммуникации. Поступательное развитие Колывани остановилось.
С течением времени на протяжении всего тракта были упразднены почтовые станции и этапы. Постепенно были срыты боковые валы, засыпаны канавы, сужено полотно, во многих местах он был распахан. Но основное направление тракта осталось прежним, и в ряде мест его участки сохраняют первозданный вид.